Идиллии Рафаэля Левчина
Они, эти трое, продолжают дело. Работают не по специальности, кто где, а в свободное время, дома, пытаются получить проклятое вещество. Сложности с семьями, соседями, подругами, милицией. Взрывы. Один гибнет. Двое оставшихся чуть не попадают на скамью подсудимых. Они рады бы хоть так привлечь внимание, но… чем докажешь? Вещества-то нет.
Обстоятельства раскидывают их в разные города. Они продолжают работу. Переписываются. Ощущают себя как бы последними из могикан. Понимают, как нелепа их попытка кустарными экспериментами осчастливить человечество. Но не бросают.
Затем один из них встречает женщину, о которой давно мечтал. Постепенно отходит от работы.
И почти одновременно второму улыбается удача. вещество получено, сконденсировано и высушено. Остаётся пускать его в серийное производтсво. Он смотрит на крохотные кристаллики, сам себе не веря…
И вот – через энное количество времени – вещество продают во всех аптеках. Все покупают его, принимают и умнеют.
И ничего не меняется.
Дураки остаются в дураках, только на более высоком уровне…
Я ставлю точку, потом ещё две и задумываюсь. Машинально смотрю на часы.
Три часа ночи. Или это уже считается утром?
Часы женские, это часы моей жены. Когда мы расписались, то вместо колец обменялись часами.
Надо спать, но спать совсем не хочется, хочется есть. Я ведь толком не ужинал. Иду на кухню и жарю себе яичницу. Не стоило бы, конечно, наедаться перед сном, кошмары сниться будут, ну да мне не привыкать.
Завтра пятница, последний день рабочей недели. Говорят, сны на пятницу сбываются…
-
Идиллия седьмая. Консультация.
(в соавторстве с АЛЕКСАНДРОМ ЧЕРНОВЫМ)
– Я собрал вас, чтобы сообщить радостное известие: мне пора отправляться в Реальность. Точнее, в Россию девятнадцатого века. Сегодняшнюю консультацию посвятим разбору моих предполагаемых действий т а м. У кого есть вопросы? Прошу.
– Учитель, но ведь именно в России девятнадцатого века уже работает сотрудник нашего сектора. Чем вызвана необходимость Вашего перемещения?
– Есть все основания думать, что реальная жизнь нашего сотрудника вскоре прервется и он возвратится в Центр. Видимо, моим первым действием в Реальности будет именно творческий протест против его физического уничтожения.
– Но, надеюсь, этим не ограничиваются Ваши литературные планы?
– Естественно. Мне хотелось бы закрепить творческие достижения моего предшественника и в какой-то мере определить направление дальнейшего развития русской литературы.
– Позвольте мне… Уж если Вы начнете с протеста, будет ли долгой Ваша реальная жизнь?
– Скорее всего, нет. К тому же субъект, на которого обратил внимание Центр, крайне молод, горд и вспыльчив, так что факторов для физического уничтожения предостаточно.
Page 1 of 2 | Next page