Развитие научной фантастики от бульварных журналов до киберпанка.

Published January 7, 2019 | By urgaz

Энн и Джефф Вандермееры исследуют этапы становления научной фантастики, её каноны и ответвления — от Жюля Верна до Уильяма Гибсона и даже дальше.

Это широкое исследование мотивов, течений и уникальных голосов научной фантастики двадцатого века впервые появилось в качестве вступления к книге 2016 года The Big Book of Science Fiction, изданной VintageBooks. Энн и Джефф Вандермееры работают над следующим проектом The Big Book of Classic Fantasy, который также будет издан Vintage.

Со времён Мэри Шелли, Жюля Верна и Г. Дж. Уэллса научная фантастика не просто помогала определять и формировать курс литературы, но и выходила далеко за пределы фантазий, оказывая влияние на наши культурное, научное и технологическое развитие. Электрические машины, космический туризм и продвинутые формы общения, сравнимые с мобильными телефонами, впервые обрели жизнь и стали известными публике на страницах научно-фантастических произведений. В рассказах 1970-х вроде “The IWM 1000″ Алисии Янес-Коссио можно даже найти предсказание появления таких информационных гигантов как Google — и когда Нил Армстронг впервые ступил на поверхность Луны, это событие стало реальной кульминацией давней мечты, о которой писали фантасты в течение нескольких десятков лет.

Научная фантастика позволяла нам мечтать о лучшем мире, создавая модели обществ будущего без войн и предрассудков. Антиутопии, вроде романа Рэя Брэдбери “451 градус по Фаренгейту”, тоже занимали своё место в научной фантастике, позволяя писателям критиковать несправедливость или угрозу тоталитаризма. Где бы были писатели Восточного блока без творческой свободы научной фантастики, которая как бы рассказывала не о настоящем времени (а ведь это часто позволяло произведениям проходить цензуру)? Для многих живших под советским господством в те десятилетия этот жанр был видом протеста и символом свободы. Сегодня научная фантастика продолжает задаваться вопросами: «А что, если?..», затрагивая такие важные темы, как глобальное потепление, энергетическая зависимость, побочные эффекты капитализма и использование современных технологий, при этом всё так же погружая читателя в необыкновенные и потрясающие видения мира.

Ни одна другая форма литературы не отражала так прямо наш сегодняшний день, одновременно будучи наполненной пророческими и трансцендентными мотивами. И ни одна из форм литературы одновременно с этим не развлекала читателя. До настоящего момента существовало несколько попыток составления наиболее полной антологии, которая бы отразила широкое влияние и значение этого динамичного жанра — собиравших под одним заголовком авторов со всего мира из «жанровых» и «литературных» концов художественного спектра. The Big Book of Science Fiction объединила в себе целый двадцатый век, представляя в хронологическом порядке истории из более чем тридцати стран, от бульварной космической оперы Эдмонда Гамильтона до литературных экспериментов Хорхе Луиса Борхеса, от протоафрофутуризма Уильяма Э. Б. Дю Буа до второй волны феминизма Джеймса Типтри-младшего4 — и даже дальше!

То, что вы найдёте на этих страницах, может вас удивить. Оно, без сомнений, удивило нас.

Роберт Хайнлайн, Л.С.Де Камп, и Айзек Азимов, верфь Филадельфии, 1944

Что такое «Золотой век» научной фантастики?

Даже те, кто не читает научную фантастику, скорее всего, слышали этот термин. «Золотой век научной фантастики» длился с середины 1930-х до середины 1940-х годов, и в сознании читателей часто совпадал с эпохой космических бульварных опер (с 1920-х до середины 1930-х). Главной фигурой эпохи космоопер был главный редактор журнала Amazing Stories, Хьюго Гернсбек. Наиболее известными изображениями с Отцом научной фантастики, как его иногда называли, стали его снимки в авторском комплексном шлеме Изолятор, прикрепленном к кислородному резервуару и дыхательному аппарату.