ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЖУРНАЛ ФАНТАСТИКИ
Get Adobe Flash player

У всех этих “мерил” есть грандиозный плюс: они поддаются строгому учёту, то есть, вполне соответствует критерию “объективности”.

Но у них есть и грандиозный минус: эта “объективность” никак не обеспечивает победу в споре о вкусах. А если бы обеспечивала, то главными русскими книгами XX столетия были бы шедевры Леонида Ильича Брежнева “Малая земля” и “Целина”.

Я тоже грешен, я далеко не сразу осознал, что мои эстетические или иные пристрастия вовсе не нуждаются ни в каких внешних “подпорках”, что для моих “нравится” или “не нравится” не нужно чьё-то согласие, или что чьё-то несогласие ставит их под сомнение. Однако вот уже много лет такая зависимость от чужих мнений (при наличии своего собственного, осознанного и сформулированного), не имеет для меня никакого смысла.

Но ведь “спор о вкусах” – это тоже форма зависимости от чужого мнения. Потому что не соглашаться можно с аргументом. Протестовать можно простив искажения цитаты или применения недопустимого в дискуссии приёма. Опровергать можно логически ущербное доказательство. Но чужое мнение о книге, фильме, картине или симфонии можно лишь сопоставить со своим собственным, осознавая при этом их полное субъективное равноправие. Я могу оценить, принять или отвергнуть мнение другого человека, но я не чувствую от его мнения зависимости – точно так же, как он не должен чувствовать зависимости от моего. Он так же свободен в оценках, как я, и точно так же, как я не могу строить оценки на основе его опыта, так и он не может при выработке оценок руководствоваться моими резонами, которые для него более или менее, но всё-таки чужды. При этом, как бы ни были различны наши критерии и обстоятельства, наши эстетические оценки безусловно равноправны в их субъективности.

Однако литературные премии неявно (а иногда и вполне явно) навязывают сообществам, на которые они ориентированы, совершенно другую модель восприятия. Механизм этого протезирования прост: коллективно присуждаемая премия на входе суммирует субъективные оценки членов жюри или участников голосования и выдаёт на выходе некий результат, который в восприятии публики должен выглядеть “более объективным”, чем любое частное и заведомо необъективное мнение.

Даёт ли сложение субъективных оценок объективный результат? Вопрос, несомненно, риторический. Статистика подсчёта голосов, конечно, объективна. Но это объективность арифметики, в крайнем случае – алгебры, но никак не объективность гармонии (читай – эстетики). Для того, чтобы определить, хорош ли вкус именно этого незнакомого помидора, вы же не станете пересчитывать число выложенных на прилавке томатов вместо того, чтобы просто попробовать его?

Вся эта “арифметика” может быть “конвертирована” в личную оценку произведения (кстати, с потерей всяческих оттенков “объективности”) только одним способом – через личный авторитет участников голосования или членов жюри. Если их авторитет для меня достаточно высок, у меня будут основания обратить внимание даже на их арифметически обобщенную оценку. Понятно, что мнению одних участников процесса я более доверяю, мнению других – менее. Про некоторых я знаю, что за их оценкой произведения обычно стоит глубокий личный анализ, я более-менее представляю их эстетические предпочтения и установки. Я могу не разделять их оценки, но я так или иначе придаю им значение. Такие индивидуальные мнения можно осознать, принять к сведению, сопоставить с моими собственными.

Но это верно только для случаев, когда я могу соотнести конкретные оценки с теми, кто их выставил. А какие у меня основания сопоставлять моё мнение с безликим усреднённым результатом голосования сотен или тысяч неизвестных мне участников? Или вы действительно изволите полагать, что у тысячи читателей может быть некое общее эстетически значимое мнение – среднеарифметическое, интегральное или рассчитанное с весовым коэффициентом? Кто из этих сотен и тысяч голосовавших даёт мне рекомендацию? Кто все эти люди? Чем их оценка отличается от безликого топа продаж?

“Бронзовая улитка”, личная премия Бориса Натановича Стругацкого, этого недостатка была лишена совершенно. Те, для кого авторитет БНС был бесспорен, воспринимали награждённые им произведения как столь же безусловную личную рекомендацию.

С “АБС-премией” уже возникали вопросы. Здесь тоже всё держалось на авторитете Бориса Натановича, который определял список финалистов – и, опять же, каждое выбранное им и прошедшее в финал произведение несло им лично выставленный “знак качества”. На следующем этапе жюри могло только “ранжировать” претендентов в каждой номинации, расставить их на места с первого по третье, что, в общем, и давало минимальное ощущение интриги. Но что могли добавить мнения членов жюри к уже высказанному мнению БНС? Много ли эти мнения стоили? С учётом того, что их оценки были обезличены – ровно ничего.

Pages: 1 2 3 4

3 Responses to Сергей Бережной. “Нас возвышающий обман”: Трактат о пользе укрощения амбиций

  • Пишу по-русски, а не по-украински, специально для того, дабы Сергей Бережной мог (если знает об “ЛЧ”) прочитать сей отзыв.
    Да простит меня уважаемый и заслуженный, но я даже не представляю, кто нагородил ему той х… м-м-м… ооочень мягко говоря, ЕРУНДЫ, на которой он основывает свои рассуждения.
    Беда (счастье?!) в том, что жизнь творческого человека – это киносъемка, а вот смерть – монтаж. Пока живем – чего-то пишем и пишем (я о литераторах), имеем право поумнеть, но имеем право и поглупеть. Итог же подводит смерть. А потому истинная ценость всех писаний станет понятной лет через 50-100 после кончины писавшего. Но тогда ему (писавшему) будет уже глубоко все равно, как его оценивают: он оставил плоды своего труда людям – и делайте с ними что хотите!
    Но тогда получается, что ВСЕ при жизни субъективно: любое творчество, любые оценки оного, любые группировки и тусовки… Значит, литературные премии СУБЪЕКТИВНЫ и отражают оценочное мнение какой-либо фокус-группы современников относительно либо ныне живущего и творящего автора, либо, в крайнем случае, ТОЛЬКО ЧТО усопшего (посмертное присуждение).
    Итак, много чего зависит от жюри (фокус-группы, присуждающей премию) и отношения к ней тех или иных масс читателей (потребителей искусства). И тут возникает вопрос, “кто кого уважает”… Опять субъективизм – где же “лживенькое словечко “ОБЪЕКТИВНОСТЬ”, о чем постоянно говорит Сергей Бережной?! Ан нетути ея, объективности этой самой в литпремиях!!! И быть не может!!!
    В качестве подтверждения своей мысли сошлюсь на историю литпремии, имеющей уже более чем столетнюю историю – Нобелевской по литературе. Да, среди ее лауреатов есть такие гаганты, как Генрик Сенкевич и Иван Бунин. Но во-первых, гораздо большее число лауреатов “Нобелевки” успешно позабыто, а во-вторых, ее лауреатами так и не стали такие гиганты мировой литературы, как Лев Толстой.
    Потому литпремии – дело субъективное, и точка!

  • Вставлю и свои пять копеек в этот разговор.
    Правы оба. И Бережной и Литовченко. Бережной долго и умно говорит о том, что премиями спекулируют в угоду чему-либо. А Литовченко о том, что премия – личное дело дающего.
    Всё правильно. Моё мнение о премиях примерно такое же.

    А в нынешнее время, когда количество авторов под тысячу или более, немалая часть из которых выпускают книги за свой счет тиражами в 30-100 экз., говорить о полной объективности оценки литературного труда невозможно.

    P.S. Да и вообще, я расцениваю любую премию – литературную, научную, производственную – как финансовое поощрение за вовремя и качественно выполненную работу.

  • Юрий Газизов says:

    Для меня самым главным в статье кажется идея о том, что человек должен мыслить самостоятельно. Научиться делать собственные выводы, без оглядки на статистические (среднеарифметические) выкладки. Хотя бы на уровне “нравится – не нравится”. В творческих вопросах на может быть какой-то общей объективности. Лучше всего если все премии будут авторитарными (типа Бронзовой улитки). Но это для читателя, а для писателя любая премия воспринимается как признание заслуг, тешит самолюбие, и стимулирует творческую активность.
    Есть еще один нюанс. Большинство Великих авторов стали такими после смерти. А те кто был популярен при жизни ушли в небытие. Так что массовое признание можно рассматривать как творческую неудачу. (Исключения подтверждают правило) :)

Leave a Reply

Your email address will not be published. Required fields are marked *

You may use these HTML tags and attributes: <a href="" title=""> <abbr title=""> <acronym title=""> <b> <blockquote cite=""> <cite> <code> <del datetime=""> <em> <i> <q cite=""> <strike> <strong>