ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЖУРНАЛ ФАНТАСТИКИ
Пламя вздрогнуло, метнулось в сторону, но не погасло. Только корявые тени сплясали уродливый танец на стене и успокоились. Гренберг повернул голову в сторону двери и крикнул:
– Ну кто там ещё?
Он подождал немного, тяжело поднялся и взял подсвечник.
Дверь, скрипнув, открыла проход в черноту длинного пустого зала. А когда-то он был полон. Звон бокалов и смех не смолкали до самого утра. А красотка Жасмин так отплясывала гранчо, что посмотреть на неё стекались люди с самых дальних уголков Лозарии. Да, были времена…
Гренберг поднял над головой подсвечник и шагнул в темноту. Тусклый неровный свет обозначил барную стойку, массивные столбы-подпорки и ряд деревянных столов, растворяющихся в густой темноте по углам.
«Показалось», – подумал Гренберг и тут же понял, что обманывает себя. Он чувствовал – что-то случилось. И это «что-то» отзывается тупой болью в сердце и непонятным страхом, сковывающим движения и даже мысли. Могильным холодом повеяло из темноты, и ветер за окном с новой силой затянул свою жуткую ночную песнь.
– Кто здесь? – хрипло выдавил Гренберг.
Он шагнул вперед и замер.
За столом, напротив входной двери темнела сгорбленная фигура в черном плаще. Низко надвинутый капюшон полностью скрывал лицо посетителя. Страх струйками растекался по полу, клубился, испаряясь, забивался во все щели и, вскоре, заполнил собой всё! И тогда он стал уплотняться, давить и душить. Остроконечный чёрный капюшон начал медленно подниматься и под ним показалась бледно-желтая костлявая улыбка скелета. Сверкнули адским пламенем два рубиновых глаза и мрак обрушился на мир…
Гренберг жадно хватал ртом воздух, прижимая руку к груди. Наваждение прошло, но сердце, казалось, вот-вот выпрыгнет или разорвётся на мелкие части. Гренберг дрожащей рукой поставил подсвечник на стол, нащупал сзади стул и тяжело опустился на него.
– Эй! Что вам здесь надо?
Неожиданно порыв холодного ветра пронесся по залу, задувая пламя свечей. Казалось, весь дом ожил и зашевелился. В углу у бара мигнули желтые огоньки, то ли чьи-то глаза, то ли блики на пузатых бутылках. Какие-то тени пробежали из угла в угол и протяжно заскрипела дверь кабинета наверху… Лишь странный гость остался непричастен к этому судорожному вздоху Ночи. Он оставался совершенно неподвижным и даже тени не метались по его чёрному капюшону, то ли убегая от него, то ли растворяясь в нём.
Гренберг потянулся к подсвечнику. Стул жалобно скрипнул под ним и капюшон незнакомца шевельнулся.
Нет.
Показалось.
И тут Гренберг увидел над столом перед чужаком круглый блестящий предмет – браслет в виде змея пожирающего свой хвост. Он был полупрозрачен и медленно крутился, как бы давая рассмотреть себя со всех сторон.
Что-то щелкнуло в голове у Гренберга. Словно пелена упала с глаз.
Он вспомнил.
* * *
В то лето разразилась гроза. Нет, не это было необычным, а то какая это была гроза. Во-первых, случилось это в конце лета, что само по себе удивительно. А, во-вторых, длилась она целых три дня. С молниями, громом, иногда превращаясь в настоящий ураган, который щедро сыпал с небес здоровенным ледяным градом. Гренберг-старший, отец, что-то делал в амбаре, когда молния ударила в отяжелевшую крышу, и она рухнула вниз. Только на следующий день, после того как стихла буря, удалось откапать тело из-под завала. Тяжелая балка разбила его голову, но он не выпустил из рук глиняный горшок, завернутый в тряпку. Вероятно, он проверял надёжность своего тайника, где хранил семейные драгоценности.
Leave a Reply